Франсиско де Куэльяр "Письмо"

(Антверпен, 4 октября 1589 года)

8 - место гибели "Хироны"

9 - замок Данлус.

10 - замок Каслроэ.

11 - место встречи с епископом

12 - место отплытия в Шотландию

Часть 5

Я шел горами и безлюдными местами, и одному лишь Богу известно, каких трудов мне это стоило. Наконец, на двадцатый день пути я дошел до места, где погибли Алонсо де Лейва, граф де Паредес, дон Томас де Гранвела и многие другие знатные кавалеры, для перечисления имен которых потребовался бы не один лист бумаги (1). Проходя мимо хижин дикарей, я узнал от них скорбные вести о гибели многих наших людей, которые там утонули. Дикари показывали мне драгоценности и дорогие вещи этих людей, от чего меня охватила большая скорбь. Кроме того я был в отчаянии, что не мог найти судна, на котором можно было бы добраться до королевства Шотландии. Но однажды я услышал о земле дикаря, которого звали владетель О'Кахан (2), и что оттуда несколько суденышек собираются отплыть в Шотландию. И я пошел туда, превозмогая боль в раненной ноге. Так как на кону было мое спасение, я очень старался и дошел довольно быстро. Каково же было мое отчаяние, когда я узнал, что эти суденышки уже два дня как ушли. Я находился на вражеской земле, среди врагов, – ведь в городе жило много англичан, а кроме того каждый день немало их приезжало О'Кахану из других мест. В довершение всего у меня разболелась нога, да так, что я не мог на нее даже ступить. К тому же меня предупредили, чтобы я был осторожнее, так как в городе много англичан и, если они меня схватят, то не пощадят, – как уже было с другими испанцами, – особенно, если узнают, кто я такой.

Я не знал, что мне делать, так как мои спутники отправились в другой порт в поисках подходящего судна, а я остался один да еще с больной ногой. Несколько женщин, видя мое жалкое состояние, сжалились надо мной и отвели в горы, где они жили в своих домишках. Там я провел полтора месяца в безопасности; за это время меня подлечили, и рана моя затянулась. Я даже смог пойти в дом О'Кахана, но тот не захотел ни видеть, ни слышать меня, так как, по слухам, дал слово королевскому губернатору не укрывать ни одного испанца на своей земле и даже не разрешать им проходить через нее.

В это время англичане, расквартированные в городе, отправились в поход, чтобы захватить очередную землю; с ними отправился и О'Кахан со своими ополченцами, так что по деревне можно было ходить без опаски – в ее соломенных хижинах остались только милые девушки, с которыми я очень подружился и иногда заходил поболтать. Но однажды вечером, когда я у них был, в хижину зашли два молодых англичанина – один был сержантом и уже знал мое имя, но не знал в лицо. Они сели и стали расспрашивать меня, испанец ли я, и что здесь делаю. Я им сказал, что да, я испанец из числа солдат дона Алонсо де Лусона, который недавно сдался им (3), и что из-за боли в ноге я не смог уйти вместе со всеми и добавил, что я готов выполнить все, что они прикажут. Они сказали, чтобы я немного подождал и, что мне нужно будет пойти с ними в Дублин, где в тюрьме находится много важных испанцев. Я ответил, что не могу ходить, и они послали кого-то найти для меня лошадь. Тогда я сказал, что с удовольствием поеду с ними. Они успокоились и пошли забавляться с девушками. Мать девушек подала мне сигнал, чтобы я незаметно уходил, что я и сделал, как можно скорее, а затем побежал, перепрыгивая через канавы, пока не углубился в густой кустарник ежевики, и только тогда пошел помедленнее; вскоре замок О'Кахана скрылся из виду.

Я шел все время в одном направлении и, когда начало смеркаться, вышел к большому озеру, на берегу которого паслось стадо коров. Я пошел к ним посмотреть, нет ли там людей, чтобы узнать, где я нахожусь, и увидел двух мальчиков-дикарей, которые пришли забрать стадо и отвести его в горы, где прятались от англичан их родители. Я пошел вместе с ними и провел среди дикарей два дня. Меня хорошо приняли, и один из мальчишек даже сходил в деревню О'Кахана, разузнать новости и слухи. Он потом рассказал, что видел двух англичан, в ярости рыскающих повсюду, разыскивая меня. Англичане уже знали, кто я такой, и всех расспрашивали, не видел ли меня кто-нибудь. Мальчишка оказался молодцом и, разузнав все, вернулся в свою хижину и предупредил меня. Так что мне пришлось рано утром покинуть то место и направиться на поиски некоего епископа – настоящего христианина, которого англичане отстранили от служения и отправили в изгнание в замок, находящийся в семи лигах (4) оттуда. Чтобы меня не узнали, я проделал весь путь в облачении дикарей.

Уверяю Вашу милость, что я не смог сдержать слез, когда подошел к епископу, чтобы поцеловать ему руку. У него жили двенадцать испанцев, которых он собирался переправить в Шотландию. Епископ очень обрадовался моему приходу – и особенно, когда ему сказали, что я капитан; все шесть дней, что я пробыл у него, он очень благоволил ко мне. Он приказал доставить лодку со всем необходимым, чтобы добраться до Шотландии, на что обычно хватало пары дней. Епископ снабдил нас провизией для плавания, затем отслужил мессу в замке и поговорил со мной о разных вещах: об утрате королевства, о помощи, которую им оказывает его Величество [король Испании], о том, что он собирается, – как только сможет, – посетить Испанию, а также посоветовал мне по прибытии в Шотландию вести себя осмотрительно, так как большинство жителей там лютеране, а католиков очень мало. Епископа звали Реймундо Терми (5) – честный и праведный человек, да хранит его Бог от врагов.

На следующий же день на рассвете мы, – а набралось нас восемнадцать человек, – на небольшом суденышке вышли в море. Вскоре ветер поменялся и, дуя в корму, понес нас – слава Богу, что к Шетландским островам (6), и уже днем мы оказались [не разборчиво] на берегу одного из них; судно наше было полно воды, а главная мачта сломана. Мы вышли на сушу и воздали благодарность Господу за то, что Он сохранил нам жизни. Через два дня, когда погода улучшилась, мы снова взяли курс на Шотландию, куда и прибыли через три дня. Плавание прошло не без риска, так как суденышко наше набрало много воды. Мы поблагодарили Бога за то, что он снова уберег нас от больших несчастий и бед и доставил на землю, где мы надеялись найти какую-то поддержку.

Говорили, что король Шотландии (7) радушно принимает всех испанцев, прибывающих в его королевство, дает им одежду и предоставляет суда для возвращения в Испанию, но в действительности все оказалось совсем не так: он никому не помог и даже реала не дал на пропитание. Все мы, добравшиеся до этого королевства из Ирландии и других мест, претерпели большие лишения в течение тех шести месяцев, что находились там: мы так и ходили там почти голые, – то есть в том виде, в каком прибыли туда, в поисках поддержки и помощи для возвращения в Испанию. Я склонен даже полагать, что король, – находившийся под сильным давлением королевы Англии, – собирался выдать нас ей. И если бы не заступничество католических лордов и графов, которых там много, а также других знатных вельмож, которые просили за нас перед королем и на специальном совете, созванным по этому вопросу, нас, без сомнения, продали бы и выдали англичанам. Король Шотландии, на самом деле – полное ничтожество: он не обладает ни властью, ни даже видимостью влияния, присущего монархам; он и шагу не ступит без позволения королевы. Среди знатных вельмож растет недовольство его правлением, они желают видеть на его месте нашего короля, который возродил бы здесь Церковь Божью, сейчас полностью разрушенную. Эти джентльмены со слезами на глазах не раз говорили нам, что ждут не дождутся этого дня, который, даст Бог, скоро настанет (8). Эти джентльмены все время, что мы там находились, подбадривали нас, скорбели о наших горестях, делали нам много хорошего и поддерживали деньгами. Они просили нас потерпеть и не отвечать тем, кто называет нас идолопоклонниками и плохими христианами, а также несет всякую ересь, потому что, если кто-нибудь им возразит, то они на него набросятся и убьют – при таком короле и в таком королевстве невозможно жить [не разборчиво].

Герцогу Пармскому была послана депеша [не разборчиво] о которых Его Высочество как милосердный принц скорбел и всячески пытался поддержать нас [не разборчиво] королю, чтобы он разрешил нам покинуть его королевство, а католикам и друзьям в своих дружеских письмах выражал большую благодарность от имени Его Величества.

Во Фландрии нашелся шотландский купец, который предложил свои услуги и договорился с Его Высочеством, что он отправится за нами в Шотландию, разместит нас и необходимый провиант на четырех судах и вывезет во Фландрию, за что получит от Его Высочества по пять дукатов за каждого доставленного испанца. Было заключено соглашение, он прибыл за нами и погрузил нас в том виде, как мы были – без оружия и без одежды – на свои суда. Этот купец следовал через английские порты, так как нам были гарантированы беспрепятственный проход и безопасность от королевского флота Англии. Но все оказалось обманом, так как имел место сговор о том, что корабли Голландии и Зеландии выйдут в море и будут нас поджидать у входа в гавань Дюнкерка, где нападут на нас и всех перебьют. Голландцы сделали так как им было сказано, и поджидали нас в указанном месте полтора месяца; и они несомненно захватили бы нас, если бы не Божья помощь.

Богу было угодно, чтобы из четырех наших судов два смогли улизнуть, но при этом были выброшены на берег и разбились вдребезги. Враг, увидев это, дал по нам мощный артиллерийский залп, так что нам пришлось бросаться в воду, и мы уже не чаяли остаться в живых. Из-за сильного вражеского огня корабли из Дюнкерка не могли прийти к нам на помощь. Кроме того ветер и волнение на море были очень сильными, так что мы оказались в тяжелейшем положении. Нам ничего не оставалось, как броситься в воду, ухватившись за куски древесины; при этом несколько человек утонули, в том числе и шотландский капитан.

Я выбрался на берег в одной рубашке, без какой-либо другой одежды, и солдаты Медины, бывшие поблизости, поспешили мне на помощь. Жалкое зрелище представляли мы, когда снова без одежды входили в город. А еще нам пришлось своими глазами видеть, как голландцы изрубили двести семьдесят испанцев, прибывших на одном из судов, доставивших нас в Дюнкерк, оставив в живых не более трех человек. Но они за это уже расплачиваются, так как позднее там было захвачено и обезглавлено более четырехсот голландцев.

Вот и все, что я хотел написать Вашей милости.

Антверпен, 4 октября 1589 года. Франсиско де Куэльяр.

Примечания переводчика

1) ...я дошел до места, где погибли Алонсо де Лейва, граф де Паредес , дон Томас де Гранвела и многие другие... – Имеется в виду место гибели "Хироны" – большой галеры (исп. galeaza) "Girona" из Неаполитанской эскадры Армады. Она потерпела крушение у мыса Лакада-пойнт (Lacada Point ) 28 октября 1588 года, когда пыталась вывезти спасшихся при предыдущих кораблекрушениях испанцев в Шотландию. Среди погибших было много высокопоставленных командиров Армады из знатных семей.
Алонсо де Лейва был фаворитом короля Филиппа II и вторым человеком в командовании Армады после герцога Медины Сидонии. Его судно "Ла Рата Санта Мария Энкоронада" ("La Rata SantaMaaría Encoronada"), входившее в Левантийскую эскадру, потерпело крушение 23 сентября 1588 года. Однако Алонсо де Лейва со своими людьми сумел перебраться на другой корабль – "Дукеса" ("Duquesa"), но и тот вскоре был выброшен штормом на берег. Алонсо де Лейва при этом сильно пострадал, но сумел собрать всех выживших при крушении еще трех судов испанцев и перебраться на пригодную к плаванию большую галеру "Хирону" и еще раз попытаться уйти от злополучного берега. Именно на этот корабль опоздал Куэльяр. Но, как выяснилось, ему повезло, потому что шторм не пощадил и "Хирону", которая 28 октября тоже затонула. Погибло более тысячи трехсот человек, спаслось только девять.

2) О'Кахан (в тексте исп. O'Cahan) – Доннелл Баллах О'Кахан (? – около 1626) – ирландский землевладелец в Ольстере. О’Кахан регулярно бунтовал вместе со своим лордом, графом Тироном, против английской короны в последние годы XVI века. Арестованный за государственную измену, он так и не предстал перед судом, но содержался в Лондонском тауэре до самой своей смерти около 1626 года.

3) дона Алонсо де Лусона, который недавно сдался им – Алонсо де Лусон – капитан судна «Ла Тринидад Валенсера» ("La Trinidad Valencera") из состава Левантийской эскадры, который потерпел крушение 14 сентября у берегов Ирландии. Большинство из 350 человек, бывших на борту спаслись. Капитан и его спасшиеся люди сдались англичанам, но, не смотря на это, позднее большинство из них были казнены по обвинению в сдаче не всего оружия. В Испанию вернулось только несколько человек.

4) в семи лигах – примерно в 38,5 км.

5) Епископа звали Реймундо Терми (в тексте исп. Reimundo Termi) – Вероятно, имеется в виду Редмонд О’Галлахер (1521–1601), католический епископ Дерри (ныне Лондондерри).
Редмонд О’Галлахер выступал против английской экспансии в Ирландии и за союз с католической Испанией. Помогал испанцам, выжившим после крушений их кораблей у берегов Ирландии. В 1593 году вместе с рядом других ирландских епископов и лордов подписал письмо испанскому королю, в котором призывал того к военному вторжению в Ирландию против англичан. После того, как англичане в 1600 году оккупировали Дерри, бежал в земли владетеля О'Кахана, однако в 1601 году был схвачен англичанами и убит.

6) к Шетландским островам (в тексте исп. Setelanda) – Очевидно, что у Куэльяра здесь неточность. Достаточно посмотреть на карту Великобритании, чтобы увидеть, что чтобы выбросить судно, на котором он находился, на один из этих островов, ветер должен был протащить его вдоль всего западного побережья Шотландии, повернуть на восток, обогнуть ее северную часть, а затем еще прогнать на значительное расстояние на северо-восток. (см. Шетландские острова).
Скорее всего, здесь речь идет о Гебридских острова (причем, о группе Внутренних Гебридских островов), находящихся севернее Ирландии и недалеко от западного побережья Шотландии. (см. Гебридские острова)

7) король Шотландии – Имеется в виду Яков VI Шотландский (1566–1625), сын шотландской королевы Марии Стюарт и Генриха Стюарта, лорда Дарнли. Как по отцу, так и по матери Яков приходился правнуком Маргарите Тюдор, старшей дочери Генриха VII, основателя династии Тюдоров, что делало Якова законным наследником и английского престола. Эта возможность стала в дальнейшем одним из определяющих факторов политики Якова VI Шотландского (Якова I Английского). (см. Яков I (король Англии))

8) ждут не дождутся этого дня, который, даст Бог, скоро настанет – Шотландские католики, конечно, так и не дождались того, чтобы их королем стал испанский монарх. А вот осторожная политика короля Якова VI Шотландского позволила ему после смерти английской королевы Елизаветы I стать еще и королем Англии. 24 марта 1603 года он стал первым королем Англии из династии Стюартов – Яковом I Английским.
Яков I был первым государем, правившим одновременно обоими королевствами Британских островов. Великобритании – как единой державы – тогда ещё юридически не существовало: Англия и Шотландия представляли собой суверенные государства, имевшие общего монарха.